Ради чего Мы отдаем часть своей свободы Государству
Представьте на минуту, что вы получили полную, ничем не ограниченную свободу. Абсолютную власть над своей жизнью. Что бы вы сделали? Стали бы говорить всё, что думаете, невзирая на последствия? Стали бы делать всё что заблагорассудится?
Остановитесь. Именно на этом вопросе спотыкается любая мечта о свободе без границ. Потому что ваша личная вседозволенность неминуемо столкнется с такой же вседозволенностью другого. И тогда мир превратится в хаос.
Так где же выход? Известный публицист Илья Александрович Ильин предлагает нам смелый и парадоксальный ответ. Он утверждает: наша настоящая сила рождается не из бунта против любых ограничений, а из их осознанного и добровольного принятия. Ради чего мы отдаем часть своей свободы Государству? Автор убедительно доказывает: ради того, чтобы обрести нечто неизмеримо большее — прочную связь с историей, культурой и будущим своего народа, чтобы из одинокого «атома» превратиться в часть могучего целого.
Готовы ли вы узнать, как несвобода одного может стать свободой для всех? Тогда эта статья — для вас.
Конечно, мы должны обеспечить свободу творчества, свободу вообще, потом, без всякого сомнения, нет движения вперед. Но нужно понимать, что вот эта свобода вступает в определенные противоречия с целями, ради которых мы ее развиваем, тогда, когда сталкивается со свободой другого человека. Размещение Гитлера или Гиммлера на сайте «Бессмертного полка» — это свобода творчества? Свобода должна быть у человека внутри и исходить из уважения к другим людям.
Владимир Владимирович Путин — президент РФ.
Есть в русской душе неистовая, почти языческая жажда воли. Воли как простора, как ветра в степи, как крика ястреба в поднебесье. Это смутное воспоминание о том времени, когда мир был бесконечен, а закон — лишь сила твоей руки и острота взгляда. Но цивилизация — это договор с пространством. Это стены города, возведенные не только для защиты от врага, но и для защиты от собственной, всепожирающей пустоты. И в этом договоре рождается не воля, но свобода. Дитя трагедии и разума. Каждый из нас ежеминутно, ежечасно, ежедневно участвует в этом спектакле. Но то ли роли мы свои плохо выучили, то ли режиссёр всё напутал.
Занавес падает каждые пять минут. А аплодисментов не слышно.
Свобода в России — это не значит полная независимость и безответственность. Это детская, а порой и варварская мечта — быть одиноким атомом, затерянным в мироздании, ничем не связанным и ни за что не отвечающим. Но гражданин в своём Отечестве — существо связующее. Его сила — в незримой связи: с предками, с современниками, с потомками. Разорви эту связь, и ты обретешь не свободу, а невыносимое одиночество космоса. Ты станешь пылинкой, лишенной не только обязанностей, но и любви, памяти, смысла. Фантомом.
И потому истинная свобода россиянина начинается не с бунта против всех ограничений, а с мужественного принятия тех из них, что являются условием самого бытия. Река, текущая в берегах, — могущественна и полна жизни. Тот же поток, разлившийся по равнине без руля и правил, — это болото: стоячее, зарастающее тиной и лишенное цели.
И не надо нам подсказывать! Мы знаем, мы помним: историческая судьба России — это нескончаемая школа такой сознательной жертвы, где личное отречение становилось залогом национальной свободы:
- Петр Великий, сломавший многовековые уклады ради «окна в Европу», заложил своей железной волей не только новую столицу на болотах, но и основы имперского могущества, ценой тысяч жизней выковав для страны место в мире;
- Солдаты Суворова, замерзавшие в альпийских перевалах во славу Отечества, и матросы, гибнувшие у Цусимы, — все они часть этой трагической алхимии, где предельное напряжение и отдача личной воли творили пространство для жизни и суверенитета целого народа.
Даже в горниле революций и войн XX века, когда казалось, сама земля разверзается, эта парадоксальная правда оставалась незыблемой: лишь через общую судьбу и жертву, принятую сообща, россиянин обретал свою подлинную, неотъемлемую долю — право называться частью великого Русского народа.
От свободы, частично ограниченной для блага государства, народа и самой личности, остается достаточная часть.
Мы приняли это. Народ принял это. Президент с нами. И нас не пугает, что именно эта часть именуется в России сегодня свободой.
Давайте поразмышляем. Давайте вдумаемся в эту горькую и возвышенную правду:
- Мы приносим в жертву часть своего «хочу» на алтарь общего «мы есть»;
- Мы отдаем долг Отчизне, не потому что нас принуждают силой, а потому что понимаем: корни нашего собственного дерева уходят в ту самую землю, которую мы зовем Родиной. Без этих корней мы — перекати-поле, обреченное на вечное странничество без пристанища.
… Это — трагедия. Трагедия осознанного выбора. Это боль от того, что крылья, чтобы парить, должны встречать сопротивление воздуха. Что голос, чтобы быть услышанным в хоре, должен брать верную ноту. Эта боль — свидетельство того, что мы живы, что мы — часть чего-то большего.
Представьте солдата, стоящего на рубежах родной земли. Он ограничен уставом, присягой, долгом. Его личная воля сведена к нулю. Но разве он — раб? Нет. В этот момент его ограниченная, почти уничтоженная личная воля претворяется в иную субстанцию — в суверенитет его народа. Его несвобода становится ковкой, из которой куется свобода его детей, его стариков, его языка, его песен. Его жертва — это и есть высший, самый пронзительный акт свободы, ибо он свободно выбрал путь служения.
Или представьте мать, отказывающую себе во сне, чтобы убаюкать дитя; ученого, годами бьющегося над формулой; хлебороба, в поте лица возделывающего ниву. Их ежедневные «несвободы» — это титанический труд по созиданию мира. И в этом труде, в этой добровольной узости, они обретают ту самую «достаточную часть» — свободу творить, любить, обеспечивать, открывать.
Это и есть патриотизм — не слепое ликование, а трезвое, трагическое и бесконечно любовное принятие своей доли в общей судьбе. Это понимание, что твое «я» — это не остров, а живой орган в великом теле народа. И боль этого тела — твоя боль. И его слава — твоя слава.
Порой эта часть, оставшаяся от целого, кажется малой. Но в ней — вся мощь сжатой пружины, все достоинство сдержанного слова, вся сила сжатого кулака. Эта часть — не урезанный лоскут, а выкованный в горниле самоограничения золотой слиток подлинной, осмысленной, человеческой свободы.
N.B. И когда ночью ты смотришь на темный силуэт родного города, на тихие огни его окон, и чувствуешь, как комом подступает к горлу безмолвная, жгучая любовь к этой земле, к её истории, её страданиям и её надежде — это и есть тот самый момент истины. Ты понимаешь, что твоя свобода — в твоей связи с этим. В готовности свою малую часть воли отдать, чтобы это небо, эта речь, эта память — жили вечно.
P.S. Чтобы матушка Россия жила вечно…
Автор: Илья Александрович Ильин — член Российского союза писателей.
Поделиться
Поделиться
