Искусственный интеллект: страхи и шансы
Новогоднее настроение навевает мысли о фантазийном, даже о фантастическом. Впрочем, многое из того, что поначалу кажется фантастикой, впоследствии становится обыденной реальностью. Именно так получилось с нейросетями, искусственным интеллектом (ИИ), прогноз о скором появлении которого «АН» опубликовали в 2021 году (№778) – аккурат перед тем, как нейросети начали входить в нашу жизнь. Сегодня искусственный интеллект, как говорится, – к нашим услугам: он наделён знаниями из бесчисленного количества книг, он рисует картинки и пишет музыку по нашим запросам, он создаёт «видеосвидетельства» событий, которые никогда не происходили… Теперь самое время задаться вопросом: куда же он ведёт нас? К развитию или к деградации? К общественному взаимодействию или к аутичности? К небывалому просвещению или к тотальному обману? Гость «АН» – доктор социологических наук Андрей ЯКОВЕНКО, заведующий кафедрой социологии и социальных технологий Луганского государственного университета им. Даля.
– Андрей Вячеславович, давайте сперва проговорим банальные, но важные вещи. Тот искусственный интеллект, с которым мы имеем дело сегодня, не обладает сознанием и свободой воли. Кроме того, он не способен к творчеству в полном смысле слова, то есть может создавать что-либо только на основе созданного человечеством.
– С вами не согласятся некоторые мои коллеги. Они убеждали меня, что в го (древнекитайская настольная игра с глубоким стратегическим содержанием. – Прим. «АН») ИИ применил ход, который является не повтором, а собственным творческим решением. Но я с вами согласен: если ИИ и способен к творчеству, то не в той мере, в какой это подобает интеллекту. Некоторые исследователи ставят резонный вопрос: а правильно ли вообще называть интеллектом данное явление?
– Щепетильные авторы называют его «функциональным ИИ», противопоставляя гипотетическому «самостоятельному ИИ». Но я предлагаю не запутывать наших читателей. Раз уж принято называть это искусственным интеллектом, давайте и мы будем так говорить – «искусственный интеллект», «ИИ». Тем более что вы так и делаете в своих публикациях. Одна из них особенно интересна: в ней вы ни много ни мало утверждаете, что ИИ даёт человечеству дополнительные возможности для построения утопического общества. Объясните, пожалуйста, «на пальцах», почему вы так считаете.
– Не то чтобы утопического, но более совершенного и перспективного, чем нынешнее. Первый «палец» прекрасно известен вам как профессиональному журналисту: ИИ ускорил поиск информации в разы, если не в десятки раз. Второй «палец» заключается в том, что ИИ собственным примером популяризирует грамотную речь. Третий «палец»: ИИ также популяризирует вежливость, корректность в общении. Он никогда не переходит на личности (если только вы сами не зададите ему соответствующие настройки). Это резко контрастирует с тем, как общаются между собой люди, особенно в Интернете. Таким образом, ИИ воочию показывает нам, что мы способны быть лучше, чем мы есть.
Что касается ИИ как собеседника, то здесь стоит отметить ещё обстоятельство, которое, впрочем, неоднозначно. Для немалого числа детей, подростков, юных людей ИИ стал чем-то вроде лучшего друга: он умеет слушать, умеет «проявить интерес» к человеку. Я готов признать: у тех, кто страдает той или иной формой аутичности, это может усугубить её. Но вместе с тем ИИ может растормошить таких людей, выступить тренажёром для общения. А главное, в каких-то случаях он является альтернативой улице, оберегает подростков от дурной компании. Мне это рассказывают о себе мои студенты: некоторые из них росли в асоциальных (или даже в антисоциальных) семьях, где до них никому не было дела, – а общение с ИИ позволило этим ребятам не пойти по пути асоциальности.
– Ухвачусь за ваши слова о том, что ИИ собственным примером популяризирует грамотную речь. Это факт. Но также факт и то, что ИИ нередко лишает школьника необходимости осваивать данный навык. Зачем писать грамотную домашнюю работу, если за тебя это сделает ИИ?
– Хороший ход! Можно сказать, шах! Что ж, попробую сделать рокировку. Возможно, я преувеличил значение грамотности: в конце концов, китайская грамота когда-то предполагала сложнейшее начертание иероглифов сродни искусству, а потом упростилась – и тем не менее отнюдь не приходится говорить о том, что китайская цивилизация остановилась в своём развитии.
Вопрос, который вы поставили, – это, по сути, вопрос о калькуляторе: он улучшил человеческое общество или же поспособствовал его деградации? Если говорить про образовательный процесс, то мои наблюдения, как и наблюдения моих коллег, таковы. Есть небольшой процент учащихся, наиболее творческие ребята, кому использование ИИ однозначно идёт на пользу: они становятся с его помощью ещё более квалифицированными. У значительной части ребят это 50 на 50: с помощью ИИ они иногда потакают своей лени, а иногда – способствуют своему развитию. И есть остальные – те, кто «подсаживается» на подсказки ИИ, используют его сугубо утилитарно. Но так было всегда, новые технологии всегда влияли на разных людей по-разному, взять хотя бы появление Интернета. Давно известно правило Парето про 80% и 20% (эмпирическое правило, согласно которому 20% усилий дают 80% результата – например, небольшое количество бобов производит наибольшую часть гороха. – Прим. «АН»).
– Другая проблема, связанная с ИИ, – это растущее недоверие к любой визуальной и аудиоинформации: абсолютно всё может быть сгенерировано. Особая история – как этим пользуются мошенники, с помощью средств связи выдавая себя за других людей.
– Да, серьёзнейшая проблема. Но потенциал ИИ не исчерпывается этим. Многие мировые лидеры заявляют о том, что он даёт возможности для разработки индивидуальной траектории человеческого развития. Условно говоря, тестируется человек, и делается вывод: у него такие-то склонности, предрасположенности. Соответственно, этому человеку нужно заниматься тем-то и тем-то, развивать в себе то-то и то-то – тогда он сможет реализоваться в такой-то деятельности и принести тем самым пользу для общества. Но велики ли шансы, что ИИ будет использоваться таким образом и сделает общество более эффективным? Должности распределяются не только и часто даже не столько в соответствии со способностями, а в соответствии со связями. Все знают анекдот о том, что сын полковника станет полковником и не станет генералом, потому что у генерала есть свой сын. ИИ может помочь нам сделать общество лучше, но он не в состоянии сделать это за нас, не в состоянии направить нас по пути справедливости – это должен сделать сам человек, само человечество. Готовы ли мы? Сейчас – определённо нет.
С появлением новой технологии мы всегда попадаем в эту вилку – между идеальными возможностями, с одной стороны, и практической реализацией – с другой. В начале XX века кипел энтузиазм: новая эпоха, индустриализация, машины освободят нас! Но человек оказался тогда порабощён однообразным трудом на конвейерном производстве. Сегодня ИИ открывает нам возможности для развития – а мы используем его в основном приземлённо, прагматически, что способствует усилению черт общества потребления. Абсолютно прав С. Кравченко, указавший в учебнике «Социология цифровизации» на необходимость «специально сконцентрироваться на изучении вызовов, связанных с умалением гуманизма и человеческого духа, которые несёт в себе нынешний тип прагматически ориентированной цифровизации». Я бы даже заступился за потребительски ориентированного обывателя: трудно не стать таковым, если на это работает вся система со всеми её ресурсами, среди которых теперь ещё и ИИ.
– А что вы думаете о цифровом копировании личности? Если, конечно, оно когда-нибудь станет возможным. Я говорю о популярном фантастическом сюжете, когда весь багаж мыслей, воспоминаний, знаний, эмоций, психологических особенностей конкретного человека копируется в гаджет и эта копия «живёт» в гаджете после того, как сам человек умирает, – у людей есть возможность как будто бы общаться с ним после его смерти. Многие философы видят здесь серьёзную мировоззренческую угрозу – угрозу размывания понятия «человек», вытеснения его чем-то другим, каким-то «постчеловеком»…
– Ох уж этот пресловутый «постчеловек»! Мы никогда не жили в обществе правды, так откуда взяться обществу «постправды»? Мы никогда не жили в обществе гуманизма, так откуда взяться обществу «постгуманизма», «постчеловечества»?
Если вы, Сергей Константинович, являетесь не только профессионалом, но ещё и, предположим, прекрасной личностью, то что плохого в том, если у ваших потомков (и не только) будет возможность пообщаться с вашей цифровой копией? По-моему, было бы прекрасно, если бы мы могли пообщаться с Циолковским, с Королёвым. Я очень хотел бы поспорить с Фроммом, которого люблю и уважаю, но в то же время считаю слишком наивным в некоторых вопросах. Очень хотел бы поговорить с Маслоу, которого извратили с этой злосчастной «пирамидой потребностей» (в его рассуждениях о человеческой мотивации нет этой «пирамиды», там всё намного интереснее). Увы, возможности поговорить с этими людьми нет и никогда не будет. Но если технология цифрового копирования личности станет реальной, то почему бы не создать копии наших современников или тех, кто будет жить после нас? Не вижу причин отказываться от этой гипотетической возможности.
– Андрей Вячеславович, я делаю из нашей беседы следующий вывод. Нравится это кому-то или не нравится, но ИИ существует, и мы уже никогда не окажемся в мире, где его нет. А потому нет смысла обсуждать, плохо или хорошо то, что он существует, – есть смысл говорить о том, как минимизировать его негативное воздействие и как использовать его с максимальной пользой для общества.
– Совершенно верно. Вопрос всегда в чём? В самом человечестве. Это касалось атомной энергии, термоядерной энергии, теперь это касается ИИ, завтра будет касаться каких-нибудь супердостижений в биологии… Кто это будут – сверхтворческие люди или биологические зомби? Один из наших корифеев Питирим Сорокин написал, что у человечества три перспективы: первая – самоуничтожение, вторая – вечно жующее стадо, третья – общество творцов. Эти дилеммы никуда не делись и никуда не денутся.
Создав ИИ, мы воспринимаем его чуть ли не как отчуждённую от нас субстанцию. Мы сами наделяем его такой функцией – смотреть на нас то ли свысока, то ли просто со стороны, хотя на самом деле это продолжение нас же самих. Страх перед ИИ – это в действительности страх человечества перед самим же собой, перед собственной природой. В то же время, взаимодействуя с ИИ, мы понимаем, что способны сделать мир лучше, а готовы ли мы жить в лучшем мире? Готовы ли сами становиться лучше на основании своих же технологий?
Сегодня очевиден контраст между совершеннейшими технологиями (теперь в виде нейросетей) и идейно-прикладной скудостью совокупного интеллекта всеобщей цивилизации. Строго говоря, человек не заслужил ИИ. Возможно, когда-нибудь это изменится.
Поделиться
Поделиться
